Ольга Беленкович-Цывкина

Яблоко

Так выскользнув из рук твоих, как яблоко,

к ногам прохожих (а хотелось к облаку)

по горестной земле катилось, падало

(в твоих руках могло искриться ладаном),

и о стволы все билось очерствелые,

по горестной земле такое спелое…

Так яблоком спасенья новоявленным

колесами трамвая быть раздавленным,

и ты тогда увидел сердцевину бы…

А я могла бы путеводной звездочкой

тебе на зрелость в опустелость гнездышка…

Хоть сверху вниз взгляни, с земли возьми меня,

как яблоко, всю обними меня…

Да родится доченька...

Да родится доченька -
Наречем Ревеккой.
Синим небом – оченьки,
Млечные реки –
Волосы вьются,
Горлинка-злато,
Ты будешь последней
Моей колокольней,
Последней молельней…
Моею будешь
Душой ясноокой,
Моей светло-русой
Душой златоустой,
Моей светоносной
Нерукотворной –
Божьей иконой…
Моей ненаглядной
Свечечкой счастья!

Да родится доченька
Зимою ранней,
Врачевать станет
Души и раны.
Горлинка-злато,
Как тебя мне надо,
Горлинка-злато…

Над Москвой моей колокольный звон...

Над Москвой моей колокольный звон,
если б с глаз долой, да из сердца вон,
а из сердца вон – вон из прошлого,
а моя любовь – горше горького.
Замер снежный град. Снежно-нежный сон.
Молвил Ангел мне: «Во спасение
да родится сын в воскресение,
жгучим лучиком дня весеннего
обожжет тебя, и Арсением
наречешь его». Во спасение
неземные сны и пророчества…

08.02.2002 г.

Мне нужен стук-перестук колес, чтобы все пережить,

Синяя яхточка - сотню верст обогнуть-переплыть,

Нежная феечка добрая - волшебство воплотить,

Мне нужна флейточка, чтоб научиться дышать…

Широко полюшко да по траве босиком бежать…

Да упасть без сил…

Тихая весточка с ангельских теплых крыл

Мне нужна…

ШЕПТАТЬ ТЕБЕ НЕЖНОЕ...

Я хочу шептать тебе что-то нежное,

Как лебедушка лебедю,

Как древо соседнему дереву…

Я хочу шептать и шептать тебе нежное,

Что купола светятся,

Как длинны месяцы,

Как дети в море купаются,

Что каждый пост возвращаешься

Ты, как Ревеккино Дерево,

Каждый пост распускаешься

Ты в моем сердце, чреве ли…

Что в синем храме по-прежнему

Молоко восковое теплится,

Что верою чьей-то безбрежною

Эта земля еще вертится…

Я хочу шептать и шептать тебе нежное,

Что-то тайное и неизбежное,

Что тебе пригожусь - сбереги меня,

Что, когда не придешь вовек

Из-под закрытых век,

С собой унеси меня…

Твое сердцебиение

Сердце скачет, как белка,в хворосте ребер... (Иосиф Бродский)

Мое сердцебиение

тихо тебе говорит, какое оно – Рождество над твоею Родиной.

В твоем сердцебиении

так много небес Соловков и вкуса спелой смородины.

Твое сердцебиение

научило меня расслышать сквозь шорохи на расстоянии

этот сладостный звон твоего золотого молчания.

Твое сердцебиение

из храмины неба клокочет, как белка, в хворосте ребер,

О, Боже Всевышний!

Твое сердцебиение

куда как слышнее вод вешних и горлинок вышних.

Твое сердцебиение

тихое, ровное, теплое – только ему и верила.

Неслышно ушел ты. Оставил мне поле душистого клевера –

это самое нежное, что может быть после тебя…

После твоих рук, ран, крыл

этот нежный звук всем был,

Соловецкий зов Сердца

в клеверную быль Солнца!

После твоих крыл-рук, ран

этот нежный звук мне дан.

Соловецкий зов Сердца

в клеверную высь Солнца!

Твое сердцебиение…

АВГУСТОВСКИЙ СВЕТ

Багряный август придет

И осень златая.

Меня ли переживет

Ласточек снежных стая?..

Осень златая придет,

И журавлиная стая

Надо мной пропоет,

Навсегда улетая.

Я серая шейка, вослед

Крыльями не взмахну я.

Улетай, августовский Свет,

Истекай в моем сердце.

Каблуки в расщелинках плит

Мозаичных канут,

На Кузнецком мосту сгорит

Ореол Ангела.

Полюбила его, как дом,

Куда не вернуться,

А любила его, как дом,

Где уже не проснуться.

И масличному древу его

Внимала и верила,

Что под нежной его корой

Капель живых биенье…

И не знала, не знала тогда,

что слова горячее воска

воротятся ко мне бездыханным умолкшим эхом,

адресата минуя, а в сердце оставив прорехи,

как в августовском небе, в нем капель живых биенье…

Как Мария Соццани...

Как Мария Соццани,

Я кажусь тебе ранней,

Молодой да и только,

Но живу в тебе долго.

Но горю в тебе жарко

Синим ладаном, смирной.

Костыли стали шатки,

Ты забрал мои крылья.

Я надолго останусь,

Как Мария Соццани,

Как Мария Соццани…

18.03.06.

Сергей Каплан

Ольга Беленкович-Цывкина 16 апреля 2010 в 16:05

* * *
Вечно всё, лишь кончаются силы и сроки,
мотылёк догорает, спасения нет.
Одинокому парусу – быть одиноким,
и совсем не имеет значения цвет.
Собираются в путь Александр с Михаилом,
по записочке в вечность успев написать.
Вечно всё, лишь кончаются сроки и силы,
и болтаются по морю их паруса.
Только сроки и силы не знают спасенья:
мне не выжить, не выжить ни вам и ни нам.
Пишут в вечность записки Борис и Арсений,
вот и их паруса достаются волнам.
Вечно всё, лишь кончаются сроки и силы.
Кто там в вечность напишет ещё о судьбе?
Чей там парус взлетит над плывущей могилой? –
Одинокий средь множества – сам по себе?

Крошатся льдины...

Всего хорошего!
И с нежностью неизбывной... к Вам... к Бродскому...

Ольга Беленкович-Цывкина

Как француженка...

Как француженка, белье черное под платье белое,

Как француженка, подвязкой для чулок забрав волосы…

Как француженка, под Азнавура одна танцую, рисую ли…

Как француженка, я докажу тебе поцелуями…

Как француженка, я люблю одиночество,

Запах зерен кофейных на Сан Жермен,

На заре повторять твое имя-отчество,

И когда ты шепчешь возле моих колен...

Мне нравятся платья в рукавах с просветами,

«Чтобы руки светились», - так Ревекка говаривала,

Точь-в-точь как у кукол тех, какими она одаривала, -

«Чтобы руки светились, переливались фонариками».

Когда зимой горячи ладони у женщины,

А весною и летом они же в холоде,

Я где-то читала, что это ценится,

Да и ты говорил, это признак породы.

Как француженка, вначале «Нет!», а потом, как сбудется.

Как с француженкой, ты со мною идешь по улице…

Так послушай же, как с француженкой, будто не твоей суженой…

Хостинг от uCoz